— Кошелек давай, — сказал один.
— И сапоги снимай, — сказал второй, у которого в руке что-то блеснуло.
— Ну иди возьми…
Позади нападавших кто-то свистнул.
— Охотник, тебе помочь? — прокричал кто-то из темноты.
— Не откажусь от помощи, — ответил я.
Нападающие некоторое время раздумывали, потом тот что с факелом отступил на край дороги подняв факел повыше, тот что с ножом кинулся на меня а другой бросился назад, откуда послышалась возня. Уходя с линии атаки, я ударил нападающего по локтю руки в которой был нож и тут же смачно шарахнул его по голове, затем еще раз, но это было лишним, он уже заваливался набок закатив глаза. Подскочив к тому, что с факелом, который тоже выставил впереди себя что-то блестящее, я влепил ему по руке держащей факел, от чего он заорал на всю улицу, выронил факел и сунув перебитую руку подмышку убежал по дороге. Я подобрал факел и направился к проулку где возня уже прекратилась. Под свет факела вышел тот хмурый мужик из корчмы, вытирая травой лезвие своего короткого меча.
— Ты когда вышел, я слышал как они договаривались догнать тебя и обобрать.
— Ты убил его? — показал я на меч.
— Конечно. Где другие?
— Один убежал, второй лежит вон.
Мужик присел над лежащим, повертел голову, пощупал за шею, вероятно проверив пульс и спросил:
— Живой еще, чем это ты его? — спросил он и резанул по горлу лежащего
— Вот, — показал я нунчаку.
— Хм… Ладно будь осторожен, и кошелем не звени лишний раз.
— Спасибо, — ответил я мужику, который уже развернулся и направился обратно, но остановился, повернулся и спросил:
— Я слышал ты завтра в каменок отправляешься, мне можно с тобой? Ты же все равно за лодку уже заплатил.
— Хорошо, — ответил я, не сводя глаз с пульсирующей струи крови у бандита на шее, — а зачем ты его?
— Там откуда я, с разбойниками разговор только такой — ножом по горлу, ну или голову долой. Тут суда нет, и стражи судейской нет… некому наказывать, а он отлежался бы и потом снова за дело.
— Ну да, верно…
— Так что, значит я завтра с тобой?
— Да, жди утром у лодок.
Пройдя через двор остановился у бани, и зачерпнув несколько раз воду из бочки умылся.
— Договорился? — спросил вышедший из дома дед Толий.
— Да, завтра с утра отправляюсь.
— Хорошо раз так… Ну иди ложись, я разбужу тебя.
Пройдя в комнату к Дангару, обнаружил его уже спящим. Ну и я разделся и лег спать, с мыслью о том, что с мечом в этом мире лучше не расставаться.
Глава 17
— Вставай охотник, светает, — сказал Толий выглядывая из-за шторы и тронув меня за ногу.
— Угу, — ответил проснувшись и усевшись на лавку.
— Давай собирайся, да завтракать пошли.
Дангара уже не было на топчане. Я подошел к окуну выходящему во двор… да светает, а вон и Дангар возится с деревяшками у сарая. Оделся и сразу нацепил на пояс перевязь, теперь жилет, собрал вещи и вышел в кухню.
— Садись, ешь пока горячее, — сказала бабка указав на миску, в которой были жаренные овощи с кусочками мяса, да и на вкус оказалось самое настоящее рагу, съев которое я запил соком.
— Ты какой дорогой вчера возвращался? — спросил дед.
— А которой туда шли, той и возвращался, — ответил я вспомнив вчерашние приключения.
— И что? — спросил опять дед выжидая.
— Ничего, сами нарвались…
— Их двое было только?
— Нет, третий убежал.
— Понятно… на вот, — дед положил на стол стопку золотых монет.
— Что это?
— Награда за убиенных тобой разбойников и душегубов. У нас самих тут не всегда получается за порядком следить.
— Угу, — сделав невозмутимый вид, я ссыпал монеты в кармашек пояса и спросил, — мне бы воды в бурдюк в дорогу набрать.
— Мать! Набери воды в бурдюк, — обратился дед к бабке, — и поленку вина дай.
Бабка развязала шнурок, которым был привязан бурдюк к торбе, подошла к столу и стала аккуратно переливать воду из кувшина. Затем достала из ящика деревянный цилиндр, напоминающий японскую бамбуковую флягу, на пару литров, вынула со скрипом деревянную пробку и стала наливать туда из винного кувшина вино.
Собравшись и проверив снаряжение, одел на плечи торбу, и вышел во двор в сопровождении стариков.
— Благословение Большой Луны тебе в дорогу, — сказала бабка приложив правую руку к груди и немного наклонившись.
— Спасибо за приют и берегите себя, — ответил я повторив ее жест и направился к воротам.
Дангар отвлекшись от работы тоже помахал мне рукой.
Со стороны протоки у лодок сидел на мостках и курил трубку мой попутчик. Рядом с ним лежал большой баул, на котором были закреплены колчан с луком и дюжиной стрел и короткое копье с кованным широким наконечником. Увидев меня, он встал и свистнул, после чего из дома вышел водница, все такого же похмельного вида, посмотрел на меня и кивнув полез в одну из лодок.
— Как твое имя охотник? — спросил меня мужик.
— Никитин, — ответил я снимая с плеч торбу и закидывая ее в лодку.
— Я Тарин, — ответил он, шагнул в лодку и затем стащил с мостков свой баул.
Лодка в длину была чуть больше трех метров, я присел на носу, Тарин посередине, а водница встав на корме, отвязался и оттолкнувшись начал грести, делал он это очень с важным видом и явно со знанием дела, ловко перекидывая его то с одной стороны лодки то с другой. Лодка легко заскользила по протоке. Каркас лодки был из длинных ровных жердей связанных веревкой на местах крепления и обтянут цельным куском толстой кожи какой-то не ведомой мне зверюги. Да, если в протоке и было течение, то оно было практически не заметно.
— Чего без ножен? — спросил Тарин кивнув на мой меч.
— Сломались, — отбрехался я.
— Ну в каменок прибудем, я тебе покажу где можно заказать не дорого.
— Кстати! — вспомнил я, и достал из кармашка десять монет, отсчитал пять штук и передал Тарину.
— Это за вчерашнее?
— Да, я у старосты остановился… вот он с утра и отблагодарил.
— Ну вот, будет на что теперь сапоги починить, — продемонстрировал он мне свои «прошедшие и Крым и Рим» сапоги.
— Мне бы тоже обувь подобрать поудобнее, — подумал я вслух, посмотрев на свои.
Тарин оглянулся на водницу, который в состоянии похмельной нирваны, методично греб почти с закрытыми глазами, подвинулся ближе ко мне и тихо сказал:
— И сапоги не по ноге, и одежда на тебе как не твоя… Торба из снаряжения ополченской сотни, старый лук и дорогой меч… мне все равно Никитин кто ты и откуда, но мой тебе совет, как придем в каменок, иди сразу в лаку к портному и подбери одежду по себе… ты за нее надеюсь никого не убил?
— Нет, мне ее подарили… хорошие люди, — не стал отрицать я очевидное.
— А с твоей одеждой что приключилось?
— Долгая история.
— Так нам еще плыть и плыть… Я по глазам вижу, что человек ты вроде не лютый, но какой-то ты… эм… не из этих ты мест, это уж точно.
Я поведал Тарину свою легенду, придуманную Варасом, пытаясь обойти «скользкие» моменты.
— Ну понятно… — кивнул Тарин, улыбнулся и добавил, — но я тебе не поверил.
— Как знаешь, пожал я плечами.
— Ладно… не мое это дело. Эй любезный, — обратился он к воднице, — будь добр, разбуди как солнце из зенита выйдет, на обед пристанем.
— Разбужу, — ответил тот не выходя из нирваны.
Тарин облокотившись спиной на свой баул и сдвинув шапку на глаза сказал:
— Ты тоже поспи, долго еще плыть… водница разбудит, пристанем к берегу да пообедаем.
— Да, наверное так и сделаю, — согласился я и тоже примостился поудобнее, из-за высокой травы по берегам протоки все рано не понаблюдать за окрестностями.
Я проснулся от того, что длинное весло громыхнуло где-то рядом. Открыл глаза и увидел что водница стоит на берегу и привязывает лодку к небольшому деревцу.
— Ну что Никитин, пообедаем? — спросил Тарин копаясь в бауле.
— Да, можно и пообедать, — ответил я потягиваясь.
Расположились на берегу, в небольшой рощице. На противоположном берегу поле с высокой травой, за которым виднелся лес. Тарин принес хвороста и развел костер, обложив его небольшими камнями, затем засыпав котелок каких-то злаков, залил их водой и поставил на огонь. Я же решил удовлетвориться сухомяткой, съев пару яиц и кусок копченого мяса. Водница же, несколько раз приложившись к своей фляге, явно с крепким алкоголем, потом улегся в лодке и сразу захрапел.
— Пусть отдохнет, — улыбнулся услышав его храп Тарин, — а мы поговорим спокойно.
— О чем?
— Ну о том… о том, что ты никакой не охотник.
— Что так заметно?
— Мне заметно, я сам в охотниках княжеских проходил некоторое время… Да же и не знаю… ты не охотник, не наемный варяг, статью не велик… а какими-то палками на веревке того здоровяка свалил за три удара… и меч этот твой, которого тогда не было при тебе, что говорит о том, что не привык ты к мечу… много вещей Никитин, на которые не только я могу обратить внимание.
